Twenty years of Soviet Hockey: 1962 - 1982 (Index of player profiles in OP)

[Theokritos]

I've been able to locate Soviet "top-34 players" data (sort of like a very loose all-star team) going back to the 1963-64 season. (...)

- are the players listed by position in order of merit??? It certainly looks that way.

It's been a while since this question was brought up, but it's only now that I can give a positive answer and confirm what you had already suspected: the players were indeed listed in order of merit, but only from 1964 to 1969. 1971 looks like a proper ranking too, but 1970 is more than a little dubious: you're not going to convince me Valentin Gureyev and Aleksandr Syrtsov were ranked over Kharlamov and Firsov on LW. In fact the entire 1970 list is ordered alphabetically (following, of course, the Russian alphabet) with one little exception: on LW, Yakushev's appearance in between Gureyev & Syrtsov on the one hand and Kharlamov & Firsov on the other hand strikes a blow to the alphabetic principle. There has to be some mix-up on that 1970 list as it is available to us.

Prior to 1964, there was no positional breakdown beyond G / D / F and the players in each category were just listed in alphabetical order without any ranking.

Evidence (mostly from the Спортивные игры / "Sporting Games" magazine) that shows the 1964-1969 lists are proper rankings on merit: 1964, 1965, 1966, 1967, 1968, 1969. The players are always explicitly ranked, except in 1968, but even then it's pretty obvious from the names and their order that these are rankings too as in the other seasons.

For illustration, this is what 1966 looks like:

The 1964-1969 rankings in detail:

1963-1964
G: 1. Viktor Konovalenko, 2. Boris Zaytsev, 3. Viktor Tolmachov
D: 1. Eduard Ivanov, 2. Aleksandr Ragulin, 3. Viktor Kuzkin, 4. Vitaly Davydov, 5. Oleg Zaytsev, 6. Vyacheslav Zhidkov, 7. Vladimir Brezhnev, 8. Vladimir Ispolnov, 9. Aleksey Makarov, 10. Boris Spirkin
LW: 1. Anatoly Firsov, 2. Veniamin Aleksandrov, 3. Boris Mayorov, 4. Yury Volkov, 5. Viktor Yaroslavtsev, 6. Viktor Tsyplakov, 7. Vladimir Kiselyov
C: 1. Vyacheslav Starshinov, 2. Viktor Yakushev, 3. Vladimir Yurzinov, 4. Aleksandr Almetov, 5. Yury Paramoshkin, 6. Vitaly Stain, 7. Anatoly Drozdov
RW: 1. Konstantin Loktev, 2. Leonid Volkov, 3. Yevgeny Mayorov, 4. Stanislav Petukhov, 5. Valentin Kozin, 6. Aleksandr Striganov, 7. Igor Dmitriev

1964-1965
G: 1 Viktor Konovalenko, 2 Viktor Zinger, 3 Valery Zubarev, 4 Stanislav Litovko
D: 1. Viktor Kuzkin, 2. Eduard Ivanov, 3. Aleksandr Ragulin, 4. Vitaly Davydov, 5. Vladimir Brezhnev, 6. Oleg Zaytsev, 7. Vyacheslav Zhidkov, 8. Igor Romishevsky, 9. Valery Nikitin, 10. Aleksey Makarov, 11. Stanislav Petukhov, 12. Vladimir Ispolnov
LW: 1. Boris Mayorov, 2. Veniamin Aleksandrov, 3. Anatoly Firsov, 4. Yury Moiseyev, 5. Yury Volkov, 6. Viktor Tsyplakov
C: 1. Vyacheslav Starshinov, 2. Aleksandr Almetov, 3. Viktor Yakushev, 4. Yevgeny Mishakov, 5. Aleksandr Yakushev, 6. Vitaly Stain
RW: 1. Konstantin Loktev, 2. Anatoly Ionov, 3. Leonid Volkov, 4. Aleksandr Striganov, 5. Yevgeny Mayorov, 6. Yury Morozov

1965-1966
G: 1. Viktor Konovalenko, 2. Viktor Zinger, 3. Valery Zubarev, 4. Aleksandr Pashkov
D: 1. Aleksandr Ragulin, 2. Viktor Kuzkin, 3. Eduard Ivanov, 4. Vitaly Davydov, 5. Vladimir Brezhnev, 6. Oleg Zaytsev, 7. Igor Romishevsky, 8. Vyacheslav Zhidkov, 9. Aleksey Makarov, 10. Viktor Blinov
LW: 1. Anatoly Firsov, 2. Veniamin Aleksandrov, 3. Boris Mayorov, 4. Yury Moiseyev, 5. Viktor Tsyplakov, 6. Yury Paramoshkin, 7. Viktor Yaroslavtsev
C: 1. Vyacheslav Starshinov, 2. Aleksandr Almetov, 3. Viktor Yakushev, 4. Viktor Polupanov, 5. Anatoly Ionov, 6. Anatoly Motovilov
RW: 1. Konstantin Loktev, 2. Vladimir Vikulov, 3. Yevgeny Zimin, 4. Yevgeny Mishakov, 5. Valery Nikitin, 6. Aleksandr Striganov, 7. Valentin Kozin

1966-1967
G: 1. Viktor Konovalenko, 2. Viktor Zinger, 3. Viktor Tolmachov, 4. Aleksandr Pashkov
D: 1. Vitaly Davydov, 2. Aleksandr Ragulin 3. Viktor Kuzkin, 4. Oleg Zaytsev, 5. Eduard Ivanov, 6. Valery Nikitin, 7. Aleksey Makarov, 8. Viktor Blinov, 9. Vladimir Merinov, 10. Valentin Markov
LW: 1. Anatoly Firsov, 2. Veniamin Aleksandrov, 3. Boris Mayorov, 4. Aleksandr Yakushev, 5. Igor Grigoryev, 6. Viktor Tsyplakov
C: 1. Vyacheslav Starshinov, 2. Viktor Polupanov, 3. Aleksandr Almetov, 4. Viktor Yakushev, 5. Anatoly Motovilov, 6. Vladimir Petrov, 7. Vladimir Shadrin, 8. Vladimir Yurzinov
RW: 1. Vladimir Vikulov, 2. Viktor Yaroslavtsev, 3. Yevgeny Zimin, 4. Aleksandr Striganov, 5. Boris Mikhaylov, 6. Dmitry Kopchenov

1967-1968
G: 1. Viktor Konovalenko, 2. Viktor Zinger, 3. Boris Zaytsev, 4. Viktor Tolmachov
D: 1. Aleksandr Ragulin, 2. Vitaly Davydov, 3. Viktor Kuzkin, 4. Oleg Zaytsev, 5. Igor Romishevsky, 6. Viktor Blinov, 7. Vladimir Brezhnev, 8. Aleksey Makarov, 9. Vladimir Lutchenko, 10. Valery Vasilyev
LW: 1. Anatoly Firsov, 2. Boris Mayorov, 3. Veniamin Aleksandrov, 4. Aleksandr Yakushev, 5. Igor Grigoryev, 6. Yury Moiseyev, 7. Viktor Tsyplakov
C: 1. Vyacheslav Starshinov, 2. Viktor Polupanov, 3. Anatoly Ionov, 4. Vladimir Yurzinov, 5. Viktor Yakushev, 6. Anatoly Motovilov
RW: 1. Vladimir Vikulov, 2. Yevgeny Zimin, 3. Yevgeny Mishakov, 4. Boris Mikhaylov, 5. Viktor Yaroslavtsev, 6. Valery Nikitin, 7. Aleksandr Striganov

1968-1969
G: 1. Viktor Zinger, 2. Viktor Puchkov, 3. Nikolay Tolstikov
LD: 1. Vitaly Davydov, 2. Igor Romishevsky, 3. Yevgeny Paladyev, 4. Vladimir Lutchenko, 5. Valery Kuzmin, 5. Vladimir Brezhnev
RD: 1. Aleksandr Ragulin, 2. Viktor Kuzkin, 3. Aleksandr Sapelkin, 4. Aleksey Makarov, 5. Vladimir Migunko, 6. Valery Vasilyev
LW: 1. Anatoly Firsov, 2. Valery Kharlamov, 3. Boris Mayorov, 4. Juris Reps, 5. Aleksandr Martynyuk, 6. Igor Grigoryev
C: 1. Vyacheslav Starshinov, 2. Vladimir Petrov, 3. Aleksandr Maltsev, 4. Vladimir Shadrin, 5. Yevgeny Mishakov, 6. Vladimir Yurzinov
RW: 1. Boris Mikhaylov, 2. Vladimir Vikulov, 3. Yevgeny Zimin, 4. Aleksandr Yakushev, 5. Igor Samochornov, 6. Aleksandr Sakeyev, 7. Yury Moiseyev

 

[Batis]

Yes the work you have been doing in this thread really is outstanding Theokritos. Thank you so much for all the research.

Hockey handbook: "Exceptionally versatile in the game. Adjusted perfectly to any linemate. Very adept at every position. Had a strong shot, a precise pass and fine tactical sense. Very good defensively on the penalty kill. Always sent to the ice when the situation was most difficult for his team."
​

If I may add another video illustration to highlight the information in a quote here we have Viktor Yakushev doing a great job while penalty killing against Canada at the 1964 Olympics with a one-goal lead at the end of the game. The Yakushev-Firsov-Ivanov-Ragulin unit plays keep away with the puck for more than 20 seconds and forces a face-off in the offensive zone. http://www.youtube.com/watch?v=p3q-FxeHubc&t=95m28s​

 

[jarek]

Yes the work you have been doing in this thread really is outstanding Theokritos. Thank you so much for all the research.



If I may add another video illustration to highlight the information in a quote here we have Viktor Yakushev doing a great job while penalty killing against Canada at the 1964 Olympics with a one-goal lead at the end of the game. The Yakushev-Firsov-Ivanov-Ragulin unit plays keep away with the puck for more than 20 seconds and forces a face-off in the offensive zone. http://www.youtube.com/watch?v=p3q-FxeHubc&t=95m28s

If a PK tried to play that way today, the coach would probably lose all his hair. That's impressive though.

 

[Batis]

If a PK tried to play that way today, the coach would probably lose all his hair. That's impressive though.

Hehe you are probably right. Playing keep-away was a very integral part of the Soviets penalty killing system though and when you master it the way that many Soviet greats did it is also in my opinion a very effective way to shut down your opponents powerplay. If you are interested in checking out more of these kinds of plays there are numerous examples in this thread about the penalty killing of the Green Unit. http://hfboards.mandatory.com/showthread.php?t=2181483

 

[jarek]

Hehe you are probably right. Playing keep-away was a very integral part of the Soviets penalty killing system though and when you master it the way that many Soviet greats did it is also in my opinion a very effective way to shut down your opponents powerplay. If you are interested in checking out more of these kinds of plays there are numerous examples in this thread about the penalty killing of the Green Unit. http://hfboards.mandatory.com/showthread.php?t=2181483

They can't score if they don't have the puck!

But that is much easier said than done..

 

[seventieslord]

Viktor Yakushev's offensive output is pretty pitiful, but we've had reason to believe he had good defensive skills in the past, based on a couple of passages. Good to see his game fleshed out.

I can see him in a 3rd/4th line role at the AAA level.

 

[Theokritos]

If I may add another video illustration to highlight the information...

Sure, these video illustrations are very handy and they're always welcome.

Playing keep-away was a very integral part of the Soviets penalty killing system though...

Which is the reason why Aleksandr Almetov, who was not a good defensive player otherwise, was often used on the PK by Chernyshov & Tarasov.

By the way, prior to 1969 you weren't allowed to ice the puck when shorthanded in international hockey. The ability to play keepaway was therefore even more important.

 

[jarek]

By the way, prior to 1969 you weren't allowed to ice the puck when shorthanded in international hockey. The ability to play keepaway was therefore even more important.

Whoa! Well that changes EVERYTHING!

 

[seventieslord]

"not allowed" as in, "they called it icing", or....?

 

[Theokritos]

Yes, the refs called icing against you if you iced the puck during the PK.

 

[Batis]

It's been a while since this question was brought up, but it's only now that I can give a positive answer and confirm what you had already suspected: the players were indeed listed in order of merit, but only from 1964 to 1969. 1971 looks like a proper ranking too, but 1970 is more than a little dubious: you're not going to convince me Valentin Gureyev and Aleksandr Syrtsov were ranked over Kharlamov and Firsov on LW. In fact the entire 1970 list is ordered alphabetically (following, of course, the Russian alphabet) with one little exception: on LW, Yakushev's appearance in between Gureyev & Syrtsov on the one hand and Kharlamov & Firsov on the other hand strikes a blow to the alphabetic principle. There has to be some mix-up on that 1970 list as it is available to us.

Really interesting to be able to get a deeper look into how the players were ranked during these seasons than what the All-Star team selections can provide. And even more interesting that there also is some differences between the Soviet All-Star teams and the rankings by position.

1964-1965

Top 34: C: 1. Vyacheslav Starshinov, 2. Aleksandr Almetov, 3. Viktor Yakushev
All-Star team forwards: Konstantin Loktev, Vyacheslav Starshinov, Viktor Yakushev

Two centers (Starshinov and Yakushev) were selected to the All-Star team but on the Center ranking Alexandr Almetov is ahead of Viktor Yakushev. This gives us an indication of that Alexandr Almetov also had a really strong season.

1965-1966

Top 34: D: 1. Aleksandr Ragulin, 2. Viktor Kuzkin, 3. Eduard Ivanov, 4. Vitaly Davydov
All-Star team defencemen: Aleksandr Ragulin, Vitaly Davydov

Here we see a pretty big difference between the All-Star team and the defencemen ranking. Davydov makes the All-Star team along with Ragulin but ranks only 4th behind Ragulin, Kuzkin and Ivanov on the defencemen ranking. Again this gives an indication of the strenght of Kuzkins and Ivanovs seasons.

1966-1967

Top 34: LW: 1. Anatoly Firsov, 2. Veniamin Aleksandrov, 3. Boris Mayorov
All-Star team forwards: Anatoly Firsov, Vyacheslav Starshinov, Boris Mayorov

Two LWs (Firsov and Mayorov) makes the All-Star team but on the LW ranking Alexandrov ranks ahead of Mayorov in 2nd place behind Firsov.

1967-1968

Top 34: LW: 1. Anatoly Firsov, 2. Boris Mayorov, 3. Veniamin Aleksandrov
All-Star team forwards: Anatoly Firsov, Vyacheslav Starshinov, Veniamin Aleksandrov

Here we see exactly the same thing as in the previous season only that the roles are reversed. Alexandrov makes the All-Star team ahead of Mayorov while Mayorov ranks ahead of Alexandrov in 2nd place in the ranking. This does in my opinion tell us that Alexandrov and Mayorov were pretty much tied for 2nd place among Left Wingers during these two seasons. It also gives an indication of how strong that position was during this time frame. Especially during the period 65/66-67/68 when two Left Wingers were selected to the All-Star team every season.

Regarding the strenght of the LW position in this era it did of course continue well into the mid 70s. As an example of this a Left Winger (Firsov or Kharlamov) was either first among forwards or tied for first among forwards (but lost the tie-break) in the Soviet player of the year voting during 7 of the 9 first seasons that the award existed (67/68-75/76). And Alexandr Yakushev also had a strong voting record during that time frame.

Speaking about Alexandr Yakushev also interesting to see him listed as a RW during the 68/69 season.

 

[Theokritos]

Height & weight data from the 1964-1969 "top 34" lists:

Goaltenders

Name | Height | Weight
Konovalenko, Viktor|5'5 (169-168 cm)|168 (76 kg)
Zaytsev, Boris|5'8 (177-178 cm)|168 (76 kg)
Tolmachov, Viktor|5'7 (175 cm)|172 (78 kg)
Zinger, Viktor|5'6 (172 cm)|150 (68 kg)
Zubarev, Valery|5'9 (180-181 cm)|176 (80 kg)
Litovko, Stanislav|5'7 (174 cm)|161 (73 kg)
Pashkov, Alekandr|6'0 (183 cm)|159 (72 kg)

Skaters

Name | Height | Weight | Pos.
Ivanov, Eduard|5'8 (177-178 cm)|185 (84 kg)|D
Ragulin, Aleksandr|6'1 (185-186 cm)|220 (100 kg)|D
Kuzkin, Viktor|5'9 (181 cm)|194 (88 kg)|D
Davydov, Vitaly|5'6 (171-172 cm)|159 (72 kg)|D
Zaytsev, Oleg|5'8 (179 cm)|190 (86 kg)|D
Zhidkov, Vyacheslav|5'8 (176 cm)|183 (83 kg)|D
Brezhnev, Vladimir|5'9 (180 cm)|196 (89 kg)|D
Ispolnov, Vladimir|5'8 (176 cm)|181 (82 kg)|D
Makarov, Aleksey|6'0 (184 cm)|181 (82 kg)|D
Spirkin, Boris|5'7 (173.5 cm)|174 (79 kg)|D
Romishevsky, Igor|5'8 (177 cm)|196 (89 kg)|D
Blinov, Viktor|5'8 (176 cm)|168 (76 kg)|D
Merinov, Vladimir|6'0 (182 cm)|176 (80 kg)|D
Markov, Valentin|6'1 (187 cm)|194 (88 kg)|D
Lutchenko, Vladimir|6'0 (182 cm)|205 (93 kg)|D
Vasilyev, Valery|5'9 (180 cm)|187 (85 kg)|D
Nikitin, Valery|5'6 (172 cm)|154 (70 kg)|F/D
Petukhov, Stanislav|6'1 (185 cm)|201 (91 kg)|F/D
Loktev, Konstantin|5'6 (170 cm)|159 (72 kg)|F
Volkov, Leonid|5'5 (166 cm)|152 (69 kg)|F
Mayorov, Yevgeny|5'6 (172 cm)|159 (72 kg)|F
Kozin, Valentin|5'6 (172 cm)|159 (72 kg)|F
Striganov, Aleksandr|5'5 (166 cm)|157 (71 kg)|F
Dmitriev, Igor|5'7 (175 cm)|159 (72 kg)|F
Morozov, Yury|5'9 (180 cm)|183 (83 kg)|F
Ionov, Anatoly|6'0 (183 cm)|198 (90 kg)|F
Starshinov, Vyacheslav|5'7 (174 cm)|183 (83 kg)|F
Yakushev, Viktor|5'6 (172 cm)|159 (72 kg)|F
Yurzinov, Vladimir|6'0 (182 cm)|198 (90 kg)|F
Almetov, Aleksandr|5'8 (178 cm)|179 (81 kg)|F
Paramoshkin, Yury|5'6 (172-173 cm)|165 (75 kg)|F
Stain, Vitaly|5'9 (180 cm)|179 (81 kg)|F
Drozdov, Anatoly|6'1 (186 cm)|179 (81 kg)|F
Firsov, Anatoly|5'7 (174 cm)|165 (75 kg)|F
Aleksandrov, Veniamin|5'8 (178 cm)|176 (80 kg)|F
Mayorov, Boris|5'8 (176 cm)|159 (72 kg)|F
Volkov, Yury|5'8 (176 cm)|168 (76 kg)|F
Yaroslavtsev, Viktor|5'8 (178 cm)|165 (75 kg)|F
Tsyplakov, Viktor|5'7 (174 cm)|147 (66.5 kg)|F
Kiselyov, Vladimir|5'8 (176 cm)|161 (73 kg)|F
Yakushev, Aleksandr|6'2 (189 cm)|181 (82 kg)|F
Mishakov, Yevgeny|5'7 (174 cm)|179 (81 kg)|F
Moiseyev, Yury|5'6 (170 cm)|161 (73 kg)|F
Vikulov, Vladimir|5'7 (175 cm)|154 (70 kg)|F
Zimin, Yevgeny|5'7 (173 cm)|163 (74 kg)|F
Polupanov, Viktor|5'8 (178 cm)|168 (76 kg)|F
Motovilov, Anatoly|5'8 (177 cm)|154 (70 kg)|F
Grigoryev, Igor|5'8 (177 cm)|162 (73.5 kg)|F
Petrov, Vladimir|6'0 (182 cm)|168 (76 kg)|F
Shadrin, Vladimir|5'7 (175 cm)|154 (70 kg)|F
Kopchenov, Dmitry|5'7 (174 cm)|161 (73 kg)|F
Mikhaylov, Boris|5'7 (175 cm)|164 (74.5 kg)|F

 

[Theokritos]

ANATOLY IONOV (C/RW, *1939)

Soviet senior league:
1956-1970.

Soviet national team:
1965 WCh, 1966 WCh, 1968 Olympics.

Recognition in USSR:
1958-59: top 20 forward
1964-65: #2 right winger
1965-66: #5 center
1968-69: top 6 center

General comments:

Hockey handbook: "Big and rugged, but at the same time fast and agile. Had a good shot."

Высокогорный роста, массивный, А. Ионов в то же время отличался высокой скоростью и маневренностью. Имел хороший бросок.

Aleksandr Gorbunov: "Tarasov knew Ionov well, he saw in him a player who was highly reliable and observant and whose combative qualities and courage were beyond doubt."

Ионова он хорошо знал, видел в нем игрока исключительно надежного, исполнительного, обладающего несомненными бойцовскими качествами, мужественного.

After the incident at the Brown Memorial tournament in December 1964, Yevgeny Mayorov was not named to the Soviet roster for the 1965 World Championship. Anatoly Ionov replaced him as RW on the line with Starshinov and Boris Mayorov.

Leonid Goryanov: "That decision by the coaches appeared completely inexplicable, both to the press and the fans. 'It would probably be difficult to come up with a more akward combination', said one of our prominent players of the past. It was impossible not to agree with him."

Подобное решение тренеров выглядело совершенно необъяснимым ни для представителей прессы, ни для болельщиков. – Более нелепое сочетание трудно, кажется, придумать, – сказал один из видных наших игроков прошлого. С этим нельзя было не согласиться.

Anatoly Firsov: "In his book Boris Mayorov argues that the coaches were wrong and that his brother should have kept his place on their line. I don't know about that. I'm not convinced Boris is right. The way I see it, Yevgeny was replaced by Ionov with good reason."

В своей книге Борис Майоров утверждает, что тренеры ошиблись, что его брат должен был оставаться в их звене. Не знаю. Не уверен, что Борис прав. Думаю, что Ионов по праву занял место Евгения.

Anatoly Ionov: "They wouldn't pass to me, they would deliberately play the puck past me. Off the ice they didn't even talk to me. Slavka Starshinov was a bit softer, at least he greeted me, but to Boris Mayorov I was invisible. So I went to Tarasov and said that I would not go to the World Championship. His eyebrows shot up: 'Whaaaat?' I said: 'Never mind, Anatoly, take whoever you want, but I will not go.' Tarasov and Chernyshov went to talk with Starshinov and Mayorov, somehow they brought them to their senses and then the three of us took an oath that we would play at the World Championship."

То пас не дадут, Вне катка даже не разговаривали. Славка Старшинов, тот помягче был, хотя бы здоровался, а Борис не замечал меня вообще. Тогда я Тарасову заявил, что не поеду на чемпионат мира. У него брови взметнулись: “Что-о-о-о?!” “Ничего, Анатолий Владимирович, берите кого хотите, а я не поеду”. Пришлось Тарасову и Чернышеву со Старшиновым и Майоровым переговорить, как-то они вразумили их, и после этого мы втроем дали клятву, что сыграем на чемпионате.

1965 World Championship in Tampere (Finland):

Boris Mayorov: "There's nothing I can blame Anatoly Ionov for. In Tampere, he did everything he could. But what he could do in our trio was very little: we just played different hockey. He wasn't able to retrain in such a short time. And what good would it have been for anyway? After the tournament he had to return to his regular linemates who were used to him and next to whom he was just in the right place."

Я ни в чем не могу упрекнуть Толю Ионова. Он делал в Тампере все, что мог. Но мог он в нашей тройке очень немного: мы играли в разный хоккей. Переучиться за столь короткий срок он был не в состоянии. Да и ни к чему это было — ведь после чемпионата ему предстояло вернуться к своим постоянным партнерам, которые к нему привыкли и рядом с которыми он как раз на месте.

Leonid Goryanov: "Ionov played in a completely different way than the Spartak guys. Watching his performance on that 'alien' line, we journalists couldn't help but recall the words of the poet: 'The restive steed and timid deer / Must never be harnessed to one cart.'"

У Ионова совсем иная манера игры, иные принципы действий, чем у спартаковцев. Наблюдая за его выступлением на льду Тампере в составе «чуждого» звена, мы, журналисты, невольно вспоминали слова поэта: Â«В одну телегу впрячь неможно коня и трепетную лань».

Anatoly Tarasov (1968): "Vyacheslav Starshinov was a player especially dangerous near the opponents' goal. We needed an athlete next to him who – while remaining in the shadows himself – would pave the way for Starshinov to attack the net. And thus the line got stronger, not only because Ionov replaced Yevgeny Mayorov, but also because Starshinov's new role made his talent shine even brighter."

Нам же в сборной команде нужен был спортсмен, который, играя рядом с Вячеславом Старшиновым, хоккеистом, как нам подсказывало чутье, «среднего и ближнего боя», то есть с хоккеистом, особенно опасным вблизи ворот соперника, был бы в состоянии постоянно создавать Старшинову условия для взятия ворот, сам оставаясь как бы в тени. И потому звено это усилилось не только оттого, что Ионов заменил Евгения Майорова, но и оттого, что в новом амплуа еще ярче засверкал талант Старшинова.

Anatoly Firsov: "I'm positive Ionov didn't weaken the line by any stretch of imagination. He was psychologically troubled and felt somewhat insecure as they didn't welcome him with open arms. But for all intents and purposes, Ionov was very useful for the forward line and the team. He untied the hands of Starshinov by taking over a lot of the dirty work. Backchecking and covering for the center forward, he enabled him to attack without looking back to his own goal. For the record, at least to my eyes there had not been such a interchangeability between Starshinov and Yevgeny Mayorov. Yevgeny didn't track back in time to cover for Vyacheslav."

Уверен, что тогда, в Тампере, где наша команда выиграла чемпионат мира в третий раз подряд, Ионов ничуть не ослабил тройку. Анатолию было психологически трудно, он чувствовал себя немного неуверенно, ибо встретили его не с распростертыми объятиями. Но по существу Ионов был весьма полезен тройке и команде. Он развязал руки Старшинову, потому что выполнял огромную черновую работу. Он шел назад, «компенсировал», как говорят хоккеисты, центрфорварда – тот мог атаковать без оглядки на собственные ворота. Кстати, по моим впечатлениям, такой взаимозаменяемости у Старшинова с Евгением Майоровым не было – Женя не успевал возвращаться и страховать Вячеслава.

Boris Mayorov: "It was very painful for him, perhaps even more painful than for us. Even though we aren't known for special restraint, neither Slava [Starshinov] nor I said a bad word to him in Tampere, none of us raised his voice in our conversations with him. But in one game his evident confusion caused Eduard Ivanov to unlash such an angry tirade against him that Tolya [Ionov] sank to the bench and burst into tears. Tarasov consoled him and told him to calm down, but this time Ionov, to whom the words of his coach had always been the gospel, couldn't pick himself up."

И он очень страдал. Страдал, пожалуй, даже больше, чем мы. Ни я, ни Славка, хоть мы и не славимся особой сдержанностью, не сказали ему в Тампере ни одного худого слова, ни разу не повысили голоса в разговоре с ним. Но однажды его явная растерянность в каком-то игровом эпизоде вызвала такую гневную тираду Эдуарда Иванова, что Толя, опустившись на скамейку запасных, расплакался. К нему подошел Тарасов, утешал, просил, требовал, чтобы он успокоился, но Ионов, для которого всегда любое слово его тренера было непреложным, на этот раз ничего не мог с собой поделать.

Anatoly Tarasov (1968): "Anatoly's first World Championship was a success and, to put it straight, he played great."

Анатолий успешно дебютировал в чемпионате мира и играл, прямо скажем, здорово.

After the World Championship in Tampere, Ionov became part of the first 1-2-2 unit Tarasov developed at CSKA Moscow. More on that line to follow.

QUOTED LITERATURE:
Anatoly Tarasov: Совершеннолетие (1968=2nd edition)
Boris Mayorov: Я смотрю хоккей (1970)
Anatoly Firsov: Зажечь победы свет (1973)
Arkady Komarov (editor): Хоккей. Справочник. ("Hockey handbook", 1977)
Leonid Goryanov: Рыцари атаки (1983)
Anatoly Ionov: Один из "системы" (interview with the "Moskovsky komsomolets" paper, 2010)
Aleksandr Gorbunov: Анатолий Тарасов (2015)

 

[Theokritos]

YURY MOISEYEV (LW, *1940)

Soviet senior league:
1960-1972.

Soviet national team:
1968 Olympics.

Recognition in USSR:
1962-63: top 20 forward
1964-65: #4 left winger
1965-66: #4 left winger
1967-68: #6 left winger
1968-69: #7 right winger

General comment:

Hockey handbook: "Was very fast and competitive. Attacked restlessly on the wings. In the 1960s one of our best players when it came to neutralizing opponents and playing shorthanded."

Обладал исключительно высокой скоростью, отличался боевитостью в игре. Постоянно совершал атакующие рейды по флангам атаки. Был одним из лучших игроков 60-х гг. по части нейтрализации соперника, по умению играть, находясь в меньшинстве.

Development:

Anatoly Tarasov (1968): "I remember when Yury Moiseyev came to CSKA. He was very fast, but his technique was rather weak, so I wanted to teach him to play a slower but more skilled game. Then it dawned upon me that his trademark speed was his individual trump card and that it was much wiser to make use of his strengths than try to rebuild his game. And within two or three seasons his technical skills also improved significantly, but here's the thing: while developing his skills, Yury did not give up his essential quality – his dashing speed."

Вспоминаю, как пришел к нам в ЦСКА Юрий Моисеев. Это был хоккеист, обладавший необычайной скоростью, но техника его игры была довольно слаба, и потому я хотел построить занятия с ним так, чтобы Юрий приучился в ходе матча кататься медленнее, но играть более технично. Потом мне стало ясно, что скорость, своеобразная живучесть, индивидуальная черта Моисеева – это его преимущество, что ему простонапросто мала площадка, что перестраиваться ему совсем не нужно: куда разумнее попытаться использовать его сильные стороны. И за дватри сезона он сделал довольно существенный шаг вперед в освоении техники. Но вот что примечательно: осваивая технику, Юрий не утратил своего основного качества – высокого скоростного порыва.

In his prime:

Anatoly Tarasov (1968): "Yury is a gifted player with lots of speed. He's a natural-born winger. Being very strong on his skates, he manages to not lose the puck even after the hardest checks by the defencemen. He's able to go around several opponents and create scoring opportunities. With his mobility, Yury literally wears the opposition out. (...) However, sometimes Yury Moiseyev's many qualities turn into a drawback. Carried away by the individual game, he sometimes forgets about his comrades, keeps the puck too long and passes it too late."

Юрий – талантливый, очень быстрый хоккеист. Прирожденный крайний нападающий. Необыкновенно устойчив на коньках, он после самых резких столкновений с защитниками все‑таки умудряется не потерять шайбу, может эффективно обойти нескольких соперников и создать голевую ситуацию. Своей подвижностью Моисеев буквально вымучивает соперников. (...) Однако все эти хорошие качества Юрия Моисеева подчас мешают ему. Увлекаясь индивидуальной игрой, он может порой и забыть о товарищах, передержать шайбу, опоздать с пасом.

When Yevgeny Mayorov lost his spot on the national team in 1965 and a new winger was needed to play with Starshinov and Boris Mayorov, the two players in consideration were Moiseyev and Ionov. Tarasov says the coaches picked the "humble" Ionov because he was happy to remain "in the shadows" while Moiseyev was a bit more individualistic.

In the 1965 offseason, Moiseyev became part of the first 1-2-2 unit at CSKA together with Ionov, Mishakov, Romishevsky and Oleg Zaytsev. The next posts will deal with the three latter players.

 

[Theokritos]

YEVGENY MISHAKOV (C/RW, *1941)

Soviet senior league:
1961-1974.

Soviet national team:
1968 Olympics, 1969 WCh, 1970 WCh, 1971 WCh, 1972 Olympics, 1972 WCh, 1972 Summit Series.

Recognition in USSR:
1964-65: #4 center
1965-66: #4 right winger
1967-68: #4 right winger
1968-69: #5 center
1969-70: top 7 right winger
1970-71: top 7 center

General comments:

Hockey handbook: "Extremely selfless player. His fighting spirit, passion to win and dedication to the game were enormous. Equally devoted to attacking and defending."

Был игроком исключительно самоотверженным, поразительного бойцовского нрава, спортивной злости, игровой одержимости. Одинаково отдавался игре как в атаке, так и в защите.

Anatoly Firsov: "Yevgeny is an athlete with colossal physical strength and a huge capacity for work. He moves around the ice without a second of rest. I don't think there's any defenceman capable of keeing Mishakov in check throughout an entire game, from start to finish – there simply isn't anyone strong enough! (...) When Yevgeny is on the ice, the opponent has no time to catch a breath and take a look around – Mishakov is constantly pressing, always and anywhere on the ice."

Женя – спортсмен колоссальной физической силы, огромной работоспособности, передвигающийся по площадке без секунды отдыха. Нет, по-моему, защитника, который смог бы опекать Мишакова на протяжении всего матча, «от звонка до звонка» – у соперника Жени на это просто не хватит сил! (...) Когда Женя на льду, соперник не успевает вздохнуть, осмотреться – Мишаков, как говорят, «давит» постоянно, всегда, в любом месте площадки.

Anatoly Tarasov (1974): "Yevgeny Mishakov defends superbly when the team is shorthanded, he's good at blocking shots, he's better than other forwards at taking the puck on himself, it's the kind of game he knows and likes."

Евгений Мишаков, например, великолепно обороняется, когда команда в меньшинстве, он хорошо играет на подкате, лучше других нападающих ловит шайбу на себя, он такую игру знает и любит.

In 1965 Mishakov became part of the first 1-2-2 unit at CSKA. He initially played as a halfback, but midway through the 1965-1966 season he switched positions with Anatoly Ionov (forward):

Anatoly Tarasov (1968): "One day it became clear to me that it was advisable to put Yevgeny Mishakov in the attack. Anatoly Ionov didn't really work [as a forward], so I decided to take the risk and let them switch positions. Of course I understood the danger involved: Ionov had never played as a halfback before. Fortunately everything went well. The calculation was accurate: Mishakov, who now had a smaller amount of work to do, was able to make full use of his best qualities, and Anatoly, possessing the ability to maintain top speed over long distances, became an excellent halfback. He cleverly and neatly set up Yevgeny."

И вот однажды мне стало ясно, что Женю Мишакова целесообразно перевести в нападение. Анатолий Ионов, как говорится, «не наигрывался». И тогда я решил рискнуть: поменять Евгения и Анатолия местами. Конечно, я понимал всю опасность такой затеи – ведь Ионов никогда не играл хавбеком. К счастью, все прошло удачно. Расчет оказался точным. Мишаков, который исполнял теперь меньший объем работы, смог полностью использовать свои лучшие качества: А Толя, обладающий превосходной дистанционной скоростью, стал отличным хавбеком! он умно и полно загружает Евгения.

Mishakov and the 1-2-2 "system":

Anatoly Tarasov (1971): "On each line there has to be a leader, a player of a rapid disposition. It's up to this player to set the tone and prompt the other players to drag along. In the 'system' for example, the fastest and most tireless athlete was Yevgeny Mishakov. I've not seen anyone equal to him in high-speed endurance in our hockey."

В каждом звене тоже должен быть свой лидер – игрок скоростного плана. Этот хоккеист призван задавать тон, заставлять других игроков тянуться за собой. В "системе", например, самый быстрый и не-утомимый спортсмен -Евгений Мишаков. Равных ему в скоростной выносливости я в нашем хоккее пока не вижу.

Anatoly Firsov: "Yevgeny is used to a game where all three partners are constantly moving: they're shifting from corner to corner and from board to board. The main weapon of the line is movement and more movement. (It's not an accident that Anatoly Vladimirovich [Tarasov] introduced the tactical scheme of the 'system' for Mishakov and his partners so that they could make full use of their strengths.) Fantastic speed and fierce pressure – those are Yevgeny's trump cards."

Женя привык к игре, где все три партнера постоянно двигаются, смещаясь с края на край, от борта к борту, к игре, где главное оружие звена – движение и движение (не случайно Анатолий Владимирович ввел для Мишакова и его партнеров такую тактическую схему, которая позволяла хоккеистам нашей «системы» наилучшим образом раскрыть сильные стороны их мастерства). Фантастическая скорость, неудержимый напор – козыри Жени, и он совершенно справедливо не намеревается отказываться от них.

Boris Mikhaylov: "The CSKA unit of Oleg Zaytsev, Igor Romishevsky, Yevgeny Mishakov, Anatoly Ionov and Yury Moiseyev was considered the gold standard when it came to neutralizing opponents. All experts praised their great play. Mishakov and Moiseyev were crazy fast and the players on the unit were tenacious and fearless. But we can't say Tarasov's 'system' only worked for destruction. More often than not, these five played an active game with an eye on the attack, and quite unusually at that, due to the tactical flexibility of the center forward."

Это была пятерка ЦСКА в составе Олег Зайцев — Игорь Ромишевский — Евгений Мишаков — Анатолий Ионов — Юрий Моисеев. Она считалась эталоном в нейтрализации соперников. Все специалисты отмечали, что играли они здорово. Во-первых, у Мишакова и Моисеева была сумасшедшая скорость, во-вторых, они были игроками цепкими, бесстрашными. Но нельзя сказать, что «система» Тарасова работала только на разрушение. В большинстве случаев эта пятерка играла активно, с прицелом на атаку и вполне неординарно, поскольку тактически гибким был центрфорвард.

Anatoly Tarasov (1968): "Yury [Moiseyev] jokingly suggested a special mileage indicator should be invented for him and his linemates Mishakov, Ionov and Romishevsky to attach them to their skates. His idea was that it would then become clear to everbody they skate about one and a half times more than any player from other lines and other teams."

Както шутя Юрий предложил, чтобы он и его партнеры по «звену» Женя Мишаков, Толя Ионов и Игорь Ромишевский приделали к конькам своим какие‑нибудь специально изобретенные для них счетчики. И тогда всем стало бы ясно, утверждает Юрий, что в каждой игре они пробегают в полторадва раза больше, чем любые хоккеисты из любого другого звена и любой другой команды.

The first 1-2-2 unit in action:

Anatoly Tarasov (1968): "Notice how suddenly and unexpectedly players who have played against Moiseyev and his partners in the first two periods become sluggish and sloppy in the third period. There is a simple explanation: With their speed and tempo, the trio of Moiseyev, Mishakov and Ionov throw the opponents of their stride and wear them out. That's why Moiseyev and his comrades are particularly effective towards the end of the game: their most skilled opponents don't have anything left in the tank to resist them."

Посмотрите, как сразу и неожиданно становятся вдруг в третьем периоде малоподвижными и совсем не техничными хоккеисты, игравшие в первых двух периодах против Моисеева и его партнеров. Все объясняется просто: Моисеев, Мишаков, Ионов своим темпом, своей скоростью выбили соперников из колеи, измучили их. И потому именно в конце матча Моисеев с товарищами становятся особенно результативными – самые техничные их соперники не имеют больше сил сопротивляться им.

Anatoly Firsov: "If an opposing line had played against Mishakov and his regular partners Yury Moiseyev and Anatoly Ionov for two periods, then they were ripe for the taking when they got to play against our trio (centered by Polupanov) or the Almetov line."

И если какое-то звено противника играло два периода против Мишакова и его постоянных партнеров Юрия Моисеева и Анатолия Ионова и потом доставалось нам – тройке Полупанова или Альметова, то соперников можно было «брать» голыми руками.

Vyacheslav Starshinov: "Our line had a hard time playing against the 'system'. The task of the 'system': to neutralize the first line of Spartak. They actively got in our way and repeatedly succeeded with their tactics. It didn't result in pretty hockey, but what counts are goals, even when the means aren't beautiful to watch. For a long time we didn't know how to counter the 'system', they regularly got the better of us and managed to neutralize us. And at one time Moiseyev got the reputation of being a 'specialist for Starshinov'. We kept looking for an antidote for a long time. It was finally found when our line was joined by Viktor Blinov, a splendid defenceman. Here's how it worked: the three forwards of the 'system' were covered by our (three) forwards. Moiseyev as the 'specialist for Starshinov' was assigned to me and I for myself went after Ionov. Initially they didn't realize that two of their players were occupied by me. Meanwhile Boris Mayorov took over my place in the center and Blinov went ahead on his side of the rink. Blinov was a universal player: he was very fast and the power of his shot was legendary. With such a player advancing forward on the free ice [=the space created by Starshinov], the 'system' capitulated and Anatoly Vladimirovich Tarasov finally restored to putting out his strongest line against our strongest line again. I have to say, it made for better hockey."

Но играть против «системы» нашему звену очень трудно. Задача «системы» — нейтрализовать первое звено «Спартака». Они будут активно «мешать» играть нашему звену. Такой тактикой они не раз добивались успеха. Получался не очень красивый хоккей. Но в хоккее считают голы... Хотя отнюдь не все средства хороши... Долго ми не умели бороться против «системы», она нас регулярно побеждала. Вернее, выполняла свою задачу по нейтрализации нашего звена. А одно время Моисеев стал «специалистом по Старшинову». Искали противоядие долго. Оно нашлось с приходом в наше звено замечательного защитника Виктора Блинова. Получалось так: трое нападающих «системы» держат наших нападающих Моисеев, как «специалист по Старшинову», держит меня. Хорошо... А я его «привозил» к Ионову, тоже как бы держал Ионова. Они сначала и не замечали, что вдвоем пграют против меня. Борис Майоров в этом случае сиещался в центр на мое место, а Блинов выходил вперед по своему краю. Блинов был игроком универсальным: обладал очень высокой скоростью, а сила его броска была легендарной. С выходок вперед по свободноыу льду такого игрока «система» капитулировала, и Анатолий Владимирович Тарасов снова поставил против нашего звена свое сильнейшее звено. Надо сказать, хоккей от этого выиграл...

Anatoly Firsov: "I certainly don't sin against the truth when I say that Boris Mayorov was stronger than Yury Moiseyev and that Vyacheslav Starshinov was a player of a higher calibre than either Anatoly Ionov or Yevgeny Mishakov. Nevertheless, the Spartak leaders quite often couldn't overcome our 'system'. (...) The strength of these five lied in the constant movement of all players, the cunning interchangeability between Mishakov and Ionov and between Ionov and Romishevsky (later between Mishakov and Romishevsky) and the high speed of the whole line. But, a paradox, in the strength of the line there also lurked a weakness. It's no wonder a proverb says that our shortcomings are the continuation of our merits: the players of the Mishakov unit complemented each other so seamlessly, they were so intertwined in every game situation that the failure of just one of them had the strongest influence on the performance of the others. As soon as one of the forwards or in particular one of the half-backs messed up, the perfectly oiled machine started to go off the rails."

Наверное, я не погрешу против истины, если замечу, что Борис Майоров сильнее Юрия Моисеева, а Вячеслав Старшинов – хоккеист более высокого класса, чем Анатолий Ионов или Евгений Мишаков, и, тем не менее, довольно часто спартаковские лидеры не могли одолеть нашу «систему». (...) Сила этой пятерки была в непрерывном движении всех хоккеистов, в умелой взаимозаменяемости Мишакова и Ионова, Ионова и Ромишевского (а потом Мишакова и Ромишевского), в высокой сумме скоростей всего звена.Но – парадоксально! – слабость звена таилась в его силе. Недаром существует утверждение, что наши недостатки – продолжение наших достоинств. Хоккеисты пятерки Мишакова настолько органично дополняли друг друга, настолько были взаимосвязаны в любой игровой ситуации, что неудача одного из них самым решительным образом влияла на действия остальных его товарищей. И стоило «выпасть» из игры одному лишь нападающему или особенно хавбеку, как превосходно отлаженная машина начинала тут же «барахлить».

QUOTED LITERATURE:
Anatoly Tarasov: Совершеннолетие (1968=2nd edition)
Boris Mayorov: Я смотрю хоккей (1970)
Vyacheslav Starshinov: Я – центрфорвард (1971)
Anatoly Tarasov: Хоккей грядущего (1971=2nd edition)
Anatoly Firsov: Зажечь победы свет (1973)
Arkady Komarov (editor): Хоккей. Справочник. ("Hockey handbook", 1977)
Boris Mikhaylov: Такова хоккейная жизнь (2008)

 

[Theokritos]

If you recall or click back, posts 179 and 180 in this thread contain some general explanations by Tarasov on the 1-2-2 system. Here's some more reasoning by Tarasov and Firsov:

Firsov: "From time immemorial, hockey was played with two defencemen and three forwards. And Anatoly Tarasov, firstly troubled by the question of how to strengthen the defence and secondly searching for new ways to advance the offence, came up with new job descriptions for the players. The stopper, a central defenceman, appeared. He was supposed to stay in the hottest area of the defence, the slot in front of his own goal, and he was not recommended to go into the corners to fight for the puck there. The corners now belonged to the midfielders or half-backs. There were two of them, one on the left and one on the right. And the 'system' didn't have three forwards as before but two. These two forwards now enjoyed more room to operate: the width of the rink (30 meters) was now divided between two players rather than three. The half-backs made up the second echelon of the attack and one of them put himself in place of the center forward as they saw fit. In case of need it was also possible for both midfielders to move to the front. That of course that was not without risk, but they still had the stopper behind them to prevent a catastrophy."

Испокон веку в хоккейной пятерке были два защитника и три нападающих. И вот Анатолий Владимирович Тарасов, обеспокоенный проблемой укрепления обороны, во-первых, и поиском новых вариантов развития наступления, во-вторых, предложил хоккеистам новые функции. Теперь на площадке появился стоппер, центральный защитник. Он должен был находиться на самом горячем участке обороны – на пятачке у собственных ворот, и уходить в угол поля, чтобы бороться там с соперником за шайбу, ему не рекомендовалось. В углах площадки теперь могли играть полузащитники, хавбеки. Их было двое – левый и правый. И нападающих в «системе» не три, как прежде, а два. Два крайних форварда, которые получали теперь дополнительный оперативный простор – ширина площадки (30 метров) отныне распределялась между двумя, а не тремя нападающими. Хавбеки составляют второй эшелон атаки, и на место центрального нападающего подключается тот из них, кому это удобнее. Кстати, могут устремиться вперед в случае нужды и оба. Это рискованно, конечно, но не катастрофично: ведь сзади непременно остается стоппер.

Tarasov (1968): "Apparently it needs to be clarified that the halfback is not just a more defensive center forward. I will explain this as even many journalists refer to the forwards of our 'system' as the 'Mishakov troika'. Why troika? And why Mishakov? I don't know. It seems to me that it could just as well be called the 'Romishevsky troika'. Romishevsky too is a halfback. He too is not a central forward. But, most importantly, there is no troika anymore! There are two forwards instead!
Now then, the difference between a halfback and a center forward. In the new tactical setup, there are two halfbacks and two central forwards, and as I've already said, one of them or the other or even both [halfbacks] can move forward to the first line of attack. Consequently, their offensive impact increases. In the defence, the central defenceman/stopper remains in his particular place in the center, while the halfbacks are responsible for the corners of the rink. Unlike a center forward, a midfielder doesn't have two forwards ahead of him but three as the other halfback [too] offers himself [for a pass] and moves forward into free space when our team is in possession of the puck."

Видимо, нужно пояснить, что хавбек – это вовсе не оттянутый назад центральный нападающий. Я поясню это потому, что даже многие спортивные журналисты до сих пор называют нападающих нашей «системы» тройкой Мишакова. Почему тройкой и почему Мишакова, я не знаю. Мне кажется, что с таким же успехом можно было бы назвать и тройкой Ромишевского. Он тоже хавбек. И тоже никак не центральный нападающий. Но, самое главное, тройки‑то теперь нет! У нас два нападающих!
Итак, отличие хавбека от центрального нападающего. В новой тактической расстановке у нас два хавбека, а значит, и два центральных нападающих, и в первую линию атаки, как я уже писал, может выдвигаться то один из них, то другой, а то и оба сразу. Следовательно, эффективность их действий в нападении возрастает. В обороне центральный защитник – стоппер играет по своему, центральному месту, а хавбеки должны бороться в углах поля. У полузащитника впереди не два, как у центрфорварда, а три нападающих: я имею в виду его партнера, который в случае, если шайбой владеет наша команда, должен предлагать себя, выходя вперёд на свободное место.

Tarasov highlights the tactical difference between a setup with two halfbacks/midfielders and a (defensively responsible) center forward. However, later on he would also use the term "halfback" as a synonym for "two-way center" as the following example from his post-Summit Series book Путь к себе ("Path to the Self") shows:

Tarasov (1974): "Since the retirement of Vyacheslav Starshinov our hockey is lacking a center forward / halfback who combines the handling of the vast dirty work – including the accurate execution of defensive tasks – with the ability to attack most pointedly."

С уходом из хоккея Вячеслава Старшинова у нас не стало центрального нападающего — хавбека, в котором уживались бы объемные черновые действия, в том числе четкое исполнение защитных функций, с умением атаковать максимально остро.

 

[Theokritos]

IGOR ROMISHEVSKY (D, *1940)

Soviet senior league:
1962-1972.

Soviet national team:
1968 Olympics, 1969 WCh, 1970 WCh, 1971 WCh, 1972 Olympics, 1972 WCh.

Recognition in USSR:
1964-65: #8 defenceman
1965-66: #7 defenceman
1967-68: #5 defenceman
1968-69: #2 left defenceman
1969-70: top 11 defenceman
1970-71: top 5 left defenceman

General comment:

Hockey handbook (1977): "Very dedicated and courageous player. Exceptionally skillful shot blocker. Boldly went into the one-on-one combat against opposing forwards. One of the pioneers in the game with two 'halfbacks' at CSKA. Supported the offence well. Notable for his composure and fairness."

Хоккеист, отличавшийся огромной самоотверженностью, игровым мужеством. Исключительно умело ловил шайбу на себя. Смело вступал в единоборство с форвардами соперников. Хорошо поддерживал атаку. Один из зачинателей в ЦСКА игрыс двумя «хавбеками». Отличался спокойствием, корректностью в игре.

Romishevsky actually started as a bandy forward. He didn't switch to "hockey with the puck" until he was 20:

Anatoly Tarasov (1968): "By autumn 1960, when the World Championship in hockey with the ball was approaching, he had made it to the [bandy] national team of the USSR. One warm autumn day, the CSKA coaches offered him to try out hockey with the puck and invited him to come to the training on the artificial ice rink at Sokolniki. (...) Igor was handed a long stick very different from what he was used to [from bandy], and he was put on the top forward line with seasoned CSKA players. I don't know how Romishevsky himself experienced those two hours, but I took a liking to him. I liked his tenacity and his appetite for the puck battle, but also his splendid intuition and sense for his partners. Of course, he was unpracticed and at loss and he couldn't find his way on the small rink. He was neither able to handle the elasticity of the puck nor to catch the rhythm and pace of the new game. (...) The frantic pace was unfamiliar to the hockey thinking he had developed earlier. Igor used to play forward and [from bandy] he was used to wide maneuvres that easily covered large distances. It was impossible to play in the same manner here [on the small rink]."

И уже осенью 1960 года накануне первенства мира по хоккею с мячом был включен в сборную Советского Союза. Однажды в теплый осенний день тренеры ЦСКА предложили ему попробовать свои силы в хоккее с шайбой. Пригласили прийти на тренировку в «Сокольники», на каток с искусственным льдом. (...) И вот Игорю дали длинную, совершенно непривычную клюшку и поставили в тройку с опытными армейскими хоккеистами. Не знаю до сих пор, что почувствовал в те два часа сам Ромишевский, но нам он понравился. Понравился своим упорством, своей жаждой борьбы за шайбу, а еще – своей удивительной интуицией, чувством партнера. Конечно, играл он неумело, терялся, никак не мог найти себя на небольшой площадке. Не мог справиться с упругой шайбой, уловить ритма и темпа новой игры. (...) Бешеный темп не увязывался с его прежним хоккейным мышлением. Раньше Игорь играл в нападении. Привык к широкому маневру, легко покрывал большие расстояния. Здесь играть так, как раньше, было уже нельзя.

Boris Mikhaylov (2008): "At that time, many tried to switch from bandy to puck hockey, but it was perhaps only Romishevsky who made it, except for those who played in the first years after WWII."

В то время многие пробовали перейти из хоккея с мячом в шайбу, но удалось по-настоящему, пожалуй, только ему, если не считать тех, кто играл в первые послевоенные годы.

Those two hours were enough to make Romishevsky switch to Canadian hockey. He was particularly pleased with the quality of the ice, as he was only used to natural ice surfaces. The following two seasons he played for one of the lesser Army teams, SKA Kuybyshev in the second tier of the Soviet league. In 1962 he was called up to CSKA Moscow. Tarasov about the dedication shown by Romishevsky in the last match for SKA Kuybyshev:

Anatoly Tarasov (1968): "Igor picked up an injury and the doctor didn't allow him to play in the last and crucial game. One would think Romishevsky could have accepted that with ease. After all, he had done everything that was in his hands, and besides, it was already known he would leave for CSKA after that last game. And yet, Igor went out on the ice. He managed to convince the doctor that he was able to endure one more game. The doctor was on constant duty on the side of the rink and gave him anaesthetic injections. Romishevsky finished the game. He fought to the very end for the team he was about to leave the next day. He couldn't stand to have it any other way."

Накануне Игорь получил травму, и врач запретил ему играть в последнем, решающем матче. Казалось бы, Ромишевский может спокойно примириться с этим. В конце концов все, что от него зависело, он сделал. И уже было известно, что по окончании последнего матча он направляется в ЦСКА. И тем не менее Игорь вышел на лед. Он сумел както убедить врача, что может выдержать еще один матч. Врач постоянно дежурил у борта площадки и делал спортсмену обезболивающие уколы. Ромишевский доиграл эту встречу. Он до конца воевал за тот коллектив, откуда завтра уходил. Иначе поступить он просто не мог.

Apparently Romishevsky had continued to play as a forward after switching from bandy to puck hockey. It seems he only became a defenceman after joining CSKA Moscow:

Anatoly Tarasov (1968): "We notized that Igor shied away from the physical side of the game when he was in possession of the puck. He played too cautiously and tried to avoid the risk [of getting bodychecked]. But we didn't doubt his courage, because we knew that Igor was a hard-nosed and fearless guy. It turned out that Igor was not afraid of getting hit and not afraid of pain, but very much afraid of losing the puck. He felt the small rink – with the wooden board on one side and a 100 kg defenceman on the other – made it difficult to break through to the goal of the opponent. But then Igor tried to make the case that if he played on defence instead, none of our forwards would get by him. We gave in to his request and moved him to the defence. I'm glad Romishevsky made that suggestion to us. In his new role, his talent was fully revealed. As a defenceman he is tenacious and difficult to beat and he senses very well what the opposing forward is about to do. At the same time, Igor manages to attack the goal of the opponent."

Мы заметили, что Игорь, владея шайбой, крайне неохотно ввязывается в силовую борьбу, почти не рискует, играет както слишком уж осторожно. Но мы ни на минуту не усомнились в его мужестве. Потому что знали: Игорь – парень волевой, бесстрашный. Позже выяснилось, что Игорь не боится быть сбитым на лед, не боится боли, но очень боится потерять шайбу. Он решил почему‑то, что на такой маленькой площадке, где у нападающего с одной стороны высокий деревянный борт, а с другой – стокилограммовый защитник, трудно прорваться к воротам соперника. Но зато Игорь брался доказать любому нашему нападающему, что он, этот нападающий, его, играющего в защите, не пройдет. И тогда мы удовлетворили просьбу Игоря и перевели его в оборону. Я рад, что Ромишевский подсказал нам это решение. В новом амплуа полностью раскрылся его талант., Его как защитника трудно обыграть, он очень цепкий и хорошо чувствует, где и как будет обводить его нападающий. Одновременно Игорь умеет сам атаковать ворота соперника.

However, not everyone was convinced of Romishevsky's qualities:

Anatoly Tarasov (1971): "For a long time neither most journalists nor coaches and experts believed in the talent of Igor Romishevsky. Even among the best defencemen of our country there was the opinion that Igor was not in their league."

Ни журналисты в большинстве своем, ни тренеры-специалисты долгое время не верили в талант Игоря Ромишевского. Даже среди лучших защитников нашей страны
создалось мнение, что Игорь им не конкурент, что из него классного мастера не выйдет.

Vadim Krivenko, Novosti Press Agency (1967):
"He occasionally becomes engrossed in attack and fails to get back into his own defense area in time."​

Tarasov saw it differently. The 1964-1965 season was something of a breakthrough season for Romishevsky. By December 1964 he had been called up to the B (second) national team and at the end of the season he was named among the top 34 players of the USSR for the first time:

Anatoly Tarasov (1968): "It's not for nothing that he defended next to such masters as Eduard Ivanov, Alekandr Ragulin and Viktor Kuzkin and was more effective than either of them in 1964/1965."

Не случайно в сезоне 1964/65 года он, играя в обороне рядом с такими мастерами защитниками, как Э. Иванов, А. Рагулин, В. Кузькин, опередил их всех по своей результативности.

This earned Romishevsky a spot on CSKA's first 1-2-2 unit in 1965-1966. He was made a halfback alongside (initially) Mishakov and (then) Ionov.

Anatoly Tarasov (1968): "Igor Romishevsky's performance as a halfback is particularly creative and interesting. There are plenty of highlights to his game, the most outstanding one being his ability to transform instantly. The art of transformation is a rare quality in an athlete. Like an artist, he is able to play several roles in one game. In the defensive zone he's a warrior, but one acting with calculating shrewdness and carefulness and with economy and even restraint in his movement. At the moment of the counterattack he turns into a playmaker, a creator, the brain of the team, a player who thinks only of his comrades and doesn't hog on to the puck. He's constantly sweeping through the neutral zone, always looking for the best way to continue the attack and ready to support his partners. In the attacking zone, the halfback acts with determination, capable of taking the game into his own hands, able to give a demonstration of his fine finishing skills."

Особенно творчески и интересно роль хавбека исполняет Игорь Ромишевский. В его игре много изюминок, и прежде всего умение стремительно преображаться. Искусство перевоплощения – это необычное качество спортсмена. Он должен уметь, как артист, сыграть в ходе одного состязания несколько ролей. В зоне обороны – это рыцарь, действующий, однако, с бухгалтерской расчетливостью и осторожностью, с определенной скупостью или даже жадностью в движениях. В момент контратаки – это творец, фантазер, это мозг команды, спортсмен, который думает только о товарищах, хоккеист, не умеющий передерживать шайбу. Он постоянно прокатывается в средней зоне в поисках наилучшего продолжения атаки, он всегда готов поддержать партнеров. В зоне нападения хавбек действует решительно, умеет взять всю игру на себя. Может продемонстрировать высокое и яркое мастерство в завершения атаки.

Having played at CSKA for two years (1965-66, 1966-67), the 1-2-2 unit with Romishevsky and Ionov was finally promoted to the Soviet national team in 1967-1968.

Anatoly Tarasov (1971): "On our pre-Olympic tour to Canada in late 1967 and early 1968, Igor recommended himself as our best and strongest defenceman. At [the Olympics in] Grenoble, his performance was on par with (if not better than) any other rearguard on our team, perhaps except for Aleksandr Ragulin."

В конце 1967 го-да и в самом начале 1968-го, когда наша национальная команда отправилась в то канадское турне, что предшест-вовало Олимпийским играм, Игорь зарекомендовал себя лучшим, сильнейшим защитником сборной. В Гренобле он играл на равных, если не лучше, с другими игроками обороны, не уступая никому, кроме, может быть, Александра Рагулина.

However, Romishevsky kept having his detractors:

Anatoly Tarasov (1971): "When we called him up to the national team, many veterans told me they could easily outperform Romishevsky, even without a decent training. And when we gave Igor good marks after a game at the club or national team level and paid tribute to his fervour and courage, and then went on to critizise his defensive partners for their negligence and old-fashionedness in action, then these famous veterans often took offence at us coaches."

Ни журналисты в большинстве своем, ни тренеры-специалисты долгое время не верили в талант Игоря Ромишевского. Даже среди лучших защитников нашей страны создалось мнение, что Игорь им не конкурент, что из него классного мастера не выйдет. Когда мы приглашали армейца на сборы национальной команды, то многие ветераны сборной говорили мне, что им и при недостаточной тренированности сыграть сильнее Ромишевского совсем нетрудно. И когда мы в клубе или в сборной выставляли Игорю за матч более высокие оценки и отдавали должное его высокому игровому фанатизму и мужеству и, напротив, делали замечания его партнерам по обороне за их небрежность, старомодность в действиях, то эти прославленные ветераны частенько на нас, тренеров, просто-напросто обижались.

Versatility:

Boris Mikhaylov (2008): "In my eyes he was a talented and versatile defencemen."

Я считаю его талантливым, разнообразным защитником.

Physical game:

Dmitry Boginov (1970): "At the [1970 World] Championship in Stockholm there were many tough defencemen who wouldn't even give the strictest referee reason to send them to the penalty box. I would single out Arne Carlsson from the 'Tre Kronor', Oldřich Machač and František Pospíšil from Czechoslovakia and our defencemen Vitaly Davydov and Igor Romishevsky."

И на стокгольмском чемпионате было немало жестких защитников, которые даже при самом строгом судействе не дали бы арбитрам повода для удаления. Сред иних я выделил бы А. Карлссонаиз «Тре крунур», О. Махача и Ф. Поспишила и зсборной ЧССР, наших защитников В. Давыдова и И. Ромишевского.

Speed:

Boris Mikhaylov (2008): "He was distinguished by his unusually high speed. To me it wasn't suprising that he was able to 'fly' over the ice: Before coming to CSKA, Igor had been a bandy forward."

На редкость высокая скорость отличала Игоря Ромишевского. Я не удивлялся тому, как он «летает» по площадке. Игорь до прихода в ЦСКА играл нападающим в хоккей с мячом.

Shotblocking:

Anatoly Tarasov (1971): "Remember one of our famous games against Spartak Moscow. Early in the match CSKA had to play 3 against 5 and that moment when Spartak had an enormous advantage became the moment of Romishevsky's highest triumph. It was a brilliant demonstration of his excellent defensive game. For more than a minute, one puck after the other came flying towards our goal, but [CSKA goaltender] Viktor Tolmachov didn't have anything to do: all the pucks, all the shots were blocked by Igor. He was truly great."

А вспомните один из знаменитых матчей со "Спартаком". Уже в начале встречи армейцы остались втроем против пяти соперников, и эта минута громадного преимущества спартаковцев стала минутой высочайшего торжества Ромишевского, минутой блестящей демонстрации его совершенного искусства игры в обороне. Более минуты шайбы одна за другой летели в ворота армейцев, но... Виктор Толмачев был не у дел: все шайбы, все броски принял на себя Игорь. Он был поистине великоле-пен.

NOTE:
Dmitry Boginov (Soviet coach and hockey columnist) quote from the book Десятая высота (1970). (An English summary of that publication can be found here.)

 

[Theokritos]

OLEG ZAYTSEV (D, *1939)

Soviet senior league:
1958-1969.

Soviet national team:
1964 Olympics, 1966 WCh, 1967 WCh, 1968 Olympics.

Recognition in USSR:
1962-63: top 10 defenceman
1963-64: #5 defenceman
1964-65: #5 defenceman
1965-66: #6 defenceman
1966-67: #4 defenceman
1967-68: #4 defenceman

Oleg Zaytsev is a player very little was written about. In Sturminator's contribution, Tarasov himself suggests he was someone who didn't get too much public attention. The only thing I can add are two short passages:

Hockey handbook (1977): "Well-rounded player. Was rugged, strong on his skates and a good bodychecker. Competently supported the offence."

Сыграл на этих турнирах 24 матча, забил 5 шайб. Отличался широким игровым диапазоном. Мощный, крепко стоящий на коньках, он хорошо владел силовыми приемами. Умело поддерживал атаку.

Anatoly Tarasov (1968): "Our most powerful defencemen are Aleksandr Ragulin and Oleg Zaytsev."

...на самых наших могучих защитниках – А. Рагулине, О. Зайцеве.

 

[Theokritos]

A concluding remark on the original "system" unit: In their third season with CSKA, they were called up to the Soviet national team for the 1968 Olympics, but their performance there wasn't exactly considered a success:

Viktor Konovalenko: "No matter how Anatoly Vladimirovich Tarasov tried to explain and highlight the merits of his invention, the so-called 'system' of the Ionov troika and the defencemen Romishevsky and Zaytsev: it was a mistake to bring them up to the team and afterwards everybody acknowledged that."

Как ни пытался Анатолий Владимирович Тарасов объяснить и преподнести достоинства своего изобретения, так называемой цээсковской «системы» тройки Ионова и защитников Ромишевского с Зайцевым, ввод их в состав был ошибкой, которую потом все признали.

In the game against Czechoslovakia at the 1968 Olympics (a 4-5 loss):

Vladimir Dvortsov: "Before the [first] intermission, the two top units were thoroughly exhausted after killing penalties and spending a lot of time on the ice during the man advantage. The coaches turned to the 'system' (Mishakov – Ionov – Moiseyev, Romishevsky – Zaytsev) and sent them to the ice. However, these players were clearly a class below their teammates and most opponents. [Goaltender] Konovalenko had to bail them out several times, but in the 19th minute [Jan] Havel beat him with a shot that doesn't quite pass as 'deadly'. Fatigue was piling up [on Konovalenko] and made itself felt in the most unsuitable moment."

Две ударные пятерки основательно измотаны, играя в меньшинстве и подолгу оставаясь на льду в минуты численного преимущества. Перед перерывом тренеры выпускают на поле "систему" Мишаков-Ионов-Моисеев, Ромишевский- Зайцев. Но эти хоккеисты явно уступали по пониманию и умению вести игру и своим товарищам по команде, и большинству соперников. Несколько раз систему выручает Коноваленко, но на девятнадцатой минуте пропускает отнюдь не"смертельный" бросок Хавела. Накопилась усталость у вратаря и дала себя знать в самый неподходящий для команды момент.

Afterwards the unit was dropped from the national team. However, it should be noted that the criticism above is not necessarily direct against the tactical setup of the 1-2-2 system. (As the following posts will show, there was another 1-2-2 unit and that second unit wasn't subject to the same criticism.) It looks as if it was the quality of the players employed on the unit the criticism was aiming at. Three of the five didn't play for the national team anymore: Moiseyev, Ionov and Zaytsev. The national team careers of Mishakov and Romishevsky on the other hand continued and didn't end before 1972.

NOTE:
Vladimir Dvortsov's book Хоккейный репортаж (1978) quoted after Viktor Konovalenko (1986).

 

[seventieslord]

Theo, what books are out there written by major soviet figures in english?

I am aware of:

The Father of Russian Hockey
How to win the Olympics
Tretiak: The Legend
Larionov
Tretiak: The Hockey I love

I'd be interested in any others by czechs as well.

 

[Theokritos]

Theo, what books are out there written by major soviet figures in english?

I am aware of:

The Father of Russian Hockey
How to win the Olympics
Tretiak: The Legend
Larionov
Tretiak: The Hockey I love

I'd be interested in any others by czechs as well.

There is another one by Tretiak (titled "Art of Goaltending", although it's probably more a "how to goaltend" book than a book about the history or development of Soviet hockey). Unfortunately that seems to be it, I'm not aware of any other books in English.

 

[Theokritos]

SECOND 1-2-2 UNIT

When Tarasov brought the 1-2-2 system to CSKA Moscow in 1965, he opted to restrict the experiment to one line in order to not unsettle the entire team in case the system didn't work as planned. First he approached the players of the top line (Aleksandrov – Almetov – Loktev), but the idea of changing their game didn't appeal to the veterans:

Firsov: "Almetov and his linemates were very skeptical about the new idea. They were joking: 'It's better to win in the old way than to lose in a new way... If we give up our own game, who knows what the outcome will be... .'"

Но Альметов и его партнеры весьма скептически отнеслись к новой идее. Они шутили: – Лучше побеждать по-старому, чем проигрывать по-новому... Кто знает, что у нас получится, если мы откажемся от «своей» игры...

Tarasov settled for a unit of not-so-established players, the "original" 1-2-2 unit the last couple of posts were dedicated to:

Moiseyev – Mishakov
Romishevsky – Ionov
Zaytsev​

After the 65-66 season, the Firsov – Polupanov – Vikulov line was also converted to the system and thus a second 1-2-2 unit was added:

Firsov – Vikulov
Ivanov – Polupanov
Ragulin​

Unlike the first unit, the second 1-2-2 unit had some well established players (Ragulin, Ivanov, Firsov) on it and didn't only play for CSKA Moscow but also for the Soviet national team in 1966-1967.

Firsov: "By 1967 our line was also playing under the 'system': Aleksandr Ragulin as stopper, Viktor Polupanov and Eduard Ivanov as halfbacks, and Vikulov and I as forwards. (...) In Vienna [at the 1967 World Championship] our line was the outstanding one. We reached the peak of our game and glory right at that tournament. But I have already written about that earlier and I won't repeat myself. I will only add that the 'system' was of crucial importance for our success."

В 1967 году по «системе» играло и наше звено – Александр Рагулин был стоппером, Виктор Полупанов и Эдуард Иванов – хавбеками и мы с Викуловым – нападающими. (...) В Вене звено Полупанова было лучшим, пик нашей игры и славы пришелся именно на тот чемпионат, но я уже писал об этом и потому повторяться не стану. Скажу лишь, что решающим условием нашего успеха стала «система».

Tarasov (1968): "The Polupanov line set an absolute record of effectiveness: 45% of their attacks resulted in a goal. (...) What is the secret of their success? It's simple: Those fine players used a new tactical scheme unknown in the world of hockey and their opponents weren't able to adapt. (...) It's hardly a mistake to predict that our tactical concept has only made its debut on the international stage at the World Championship in Vienna. That was merely the prologue to the presentation of the hockey of tomorrow."

Абсолютный рекорд результативности – 45 процентов их атак заканчивались взятием ворот соперника. (...) В чем секрет успеха звена? Секрет прост: прекрасные хоккеисты играли по новой, неизвестной в мировом хоккее тактической схеме, и соперники так и не смогли приспособиться к их действиям. (...) Вряд ли ошибусь, предсказывая, что на венском чемпионате наша тактическая идея лишь только дебютировала на международной сцене – Вена была пока всего‑навсего прологом к спектаклю о завтрашнем дне хоккея.

Tarasov's enthusiasm prompted him to promote the other 1-2-2 unit (Mishakov etc) to the national team too in 1967-1968.

Tarasov (2014): "After Vienna I had to express my surprise that not a single journalist and not a single hockey expert saw or wrote that the Soviet team played in an unusual way tactically. This circumstance suggested that our 'secret' had not been figured out and we could play the same way at Grenoble [1968 Olympics]. And thus we played that way [again], only difference being that [by now] two units had mastered the 'system'."

Note: Quoted after Fyodor Razzakov (2014).

Мне приходилось высказывать удивление, что после Вены ни один журналист, ни один специалист хоккея не увидел, не написал, что сборная СССР играла в непривычном тактическом ключе. Это обстоятельство натолкнуло на мысль, что «тайна» наша не разгадана, что и в Гренобле мы можем играть так же, как и в Вене. И мы так и сыграли, с той лишь разницей, что «систему» освоили два звена.

While both units used the 1-2-2 formation, there were still some considerable differences between them. As Firsov points out, Mishakov and his partners relied on "movement and more movement": their game was to wear out the opponent with restless skating. Not so the other 1-2-2- unit:

Firsov: "We play in a different way. Movement is an important component of our game too – however, it is more about moving the puck than moving ourselves. We work with tactical delays and in some cases we rather outsmart than outskate the opponent. For example, we frequently leave our own zone without the puck. In the initial stage of the attack, our troika tries – above all – to leave at least one opposing forward trailing behind our backs, in our zone. (...) We usually get through the neutral zone by means of a fast pass. Sending the puck to Vikulov who is lurking ahead, we try to get open as fast as possible and therefore neither Vikulov nor I wait for our linemates in the neutral zone. We know they're already hurrying up and coming to our aid anyway.
And there's one more difference: When Mishakov and his partners enter the offensive zone with the puck, they usually help each other and try to create a numerical superiority on this or that part of the ice with their movement. We follow a different principle: the player who has the puck in the corner of the rink doesn't wait for his comrades, instead he tries on his own to beat his guardian and to immediately attack the goal if he gets out of the corner. Or, at worst, he tries to play in such a manner that he ties up two opponents and thus creates space for his partners. If I wrote a book of instructions for young hockey players, one of the first instruction would be: don't ever stop in the corners during an attack. It's a sad sight: a player in the corner of the rink, anxiously looking for the best way to continue the attack. He will hardly find a winning solution. The opponent has time to cover all the dangerous areas and the opposing defenceman has an easy job: he can use physical force against the forward standing still and strip him off the puck. Many years of experience have taught me to try to stay away from the board whenever it is possible.
Having managed to beat our guardian one against one, Vikulov or I drew the next opponent to us and Viktor Polupanov, who had an excellent instinct and great knack of picking the right spot to finish the attack, got the space he needed."

Мы играем иначе. В действиях нашего звена движение – важный компонент игры, но все-таки больше двигаемся не мы, а шайба. В наших действиях чаще встречаются тактические паузы, иногда нам удается не столько перебегать соперника, сколько перехитрить его. В наших действиях чаще встречаются тактические паузы, иногда нам удается не столько перебегать соперника, сколько перехитрить его. В частности, из зоны мы чаще выходим без шайбы. Главное, чего старалась тройка Полупанова добиться в начальной стадии атаки, заключалось в том, чтобы оставить в своей зоне, за нашими спинами, хотя бы одного нападающего соперников. (...) Среднюю зону мы проходим обычно за счет быстрого паса, стараемся быстрее открыться, отдать шайбу маячащему впереди Викулову, и потому партнеров ни Володя, ни я здесь, в средней зоне, не ждем. Мы знаем, что они уже набирают скорость и спешат нам на помощь.
И еще одно отличие наших звеньев. Мишаков и его партнеры, атакуя, врываясь с шайбой в зону соперника, обычно помогают друг другу, стараются за счет передвижения создать численное превосходство на том или ином участке поля. У нас же иной принцип: хоккеист, владеющий шайбой в углу поля, старается обязательно сам, не ожидая товарища, обыграть опекуна, выйти из угла площадки и сразу же угрожать воротам или, на худой конец, играть так, чтобы «спарить» двух хоккеистов соперника, развязать руки одному из партнеров. Если бы я писал книгу наставлений молодым хоккеистам, то одной из первых заповедей было бы: ни в коем случае не останавливаться во время атаки в углу площадки. Ужасное это зрелище – стоит хоккеист в углу поля и напряженно ищет наилучший вариант продолжения атаки. Едва ли найдет он выигрышное решение – ведь соперник успеет перекрыть все опасные участки обороны. Да и защитнику противника в такой ситуации нетрудно играть. Он может применить силовой прием против остановившегося форварда, а отобрав шайбу, легко уйдет от него. Многолетний опыт научил меня стараться во всех ситуациях быть подальше от борта.
Обыграв же самостоятельно опекуна, Володя или я вытягивали на себя следующего соперника, и Виктор Полупанов, отличавшийся прекрасным игровым чутьем и великолепным искусством выбора места для завершения атаки, получал желанную свободу действий.

Note that Eduard Ivanov retired after the 1967 WCh. His spot as a halfback beside Polupanov went to Vladimir Lutchenko. However, the young defenceman (he turned 19 in January 1968) was apparently a bit over his head with this task. For the 1968 Olympics he was replaced by Viktor Blinov (Spartak Moscow), the first non-CSKA player to succeed in Tarasov's 1-2-2 system. Afterwards the Firsov line stopped employing the system "for the time being", as Tarasov didn't consider Lutchenko ready and at the national team level Viktor Blinov was not available any longer: he died a premature death in July 1968, aged 22.

QUOTED LITERATURE:
Anatoly Tarasov: Совершеннолетие (1968=2nd edition)
Anatoly Firsov: Зажечь победы свет (1973)
Fyodor Razzakov: Анатолий Тарасов (2014)

 

[Theokritos]

SECOND 1-2-2 UNIT CONTINUED

Tarasov (1971) recalls the performance of the unit at the 1967 World Championship.

Defensive play:

"The opponent attacks. Our players defend. It's not difficult to see that the Firsov unit slightly exceeds our other lines when it comes to the reliable participation of all players in the defence. No-one could accuse Vikulov, Polupanov or Firsov of sloppy or late backchecking, even if one wanted to find any blame. Never and nowhere did they fail to help their defencemen. The defencemen unanimously agreed that playing with this troika was easy: there always was a teammate close by."

Соперник атакует. Наши хоккеисты обороняются. Нетрудно заметить, что звено Фирсова чуть-чуть превос-ходит товарищей непременным участием всех в обороне. Ни одного замечания Викулову, Полупанову или Фирсову за инертность или пассивность при защите ворот, даже при желании придраться, сделать было нельзя. Всегда и всюду они оказывали помощь своим защитникам. Недаром игроки обороны потом единодушно утверждали, чтолег-че всего играть с этой тройкой: всегда чувствуешь рядом дыхание партнера.

Transition to attack (plus a clarification on the defensive tasks of Firsov and Vikulov):

"Firsov and Vikulov were close to the opponent and sometimes even behind him. (After all, they weren't required to go deep into their own zone. In accordance with our new game scheme, their task was to draw the closest attention of their guardians.) This gave our defencemen the opportunity to feed them with long passes so that we could immediately proceed from defending to attacking."

Фирсов и Викулов, находясь рядом с соперником, а в некоторых случаях и за его спиной (ведь им не надо идти в глубину своей обороны, они - в соответствии с новой схемой игры - должны привлекать самое пристальное внимание своих опекунов), давали нашим защитникам возможность делать длинные диагонально-продольные пасы, и потому сразу же от защиты немедленно переходили к атаке.

Compare what Firsov himself wrote (see last post): "We frequently leave our own zone without the puck. In the initial stage of the attack, our troika tries – above all – to leave at least one opposing forward trailing behind our backs, in our zone."

Offensive play:

"To a large degree, the surprise was achieved by the fact that Eduard Ivanov quite often moved ahead and played side by side with the forwards. When [center/halfback] Viktor Polupanov was in the corner of the rink, no-one expected another center/halfback to appear: the opponents had their eyes on Viktor and therefore they missed Eduard. Naturally, this added an element of surprise and brought us the numerical superiority that is so important in a counterattack."

Так вот, внезапность достигалась во многом именно тем, что довольно часто на переднюю линию, в строй с нападающими, выходил Эдуард Иванов. Виктор Полупанов в этот момент оказывался в углу поля, за ним следили, и накто не ожидал, что впереди появится другой центральный нападающий-хавбек. Соперники внимательно контро-лировали действия Виктора и потому упускали Эдуарда. Естественно, что это создавало дополнительный элемент неожиданности и тем самым обусловливало так необходимое нам для контратаки численное превосходство.

 

[Theokritos]

VIKTOR BLINOV (D, *September 1945, +May 1968)

Soviet honours:
1965-66: #10 defenceman
1966-67: #8 defenceman
1967-68: #6 defenceman, 9th in Best Player of the Year voting

National team (major tournaments):
1968 Olympics

Viktor Blinov was born and raised in Omsk in Siberia. Playing for Aeroflot Omsk from 1962-64, his feared shot made him a local hero in his hometown and drew the attention of Vsevolod Bobrov, who signed him for Spartak Moscow in 1964. Having played for Spartak for two years, the young defenceman was called up to the Soviet national team by Anatoly Tarasov.

General comments:

Hockey handbook (1977): "Had a very strong and accurate long-distance shot. Expertly participated in the attack, showed fine hockey sense in the most complex situations and made good use of body checks. From 1966 to 1968 the pair of Viktor Blinov and Aleksey Makarov was one of the best in our country."

Обладал дальним броском огромной силы и большой точности, умело играл в нападении, прекрасно ориентировался в сложнейших игровых ситуациях, хорошо применял силовые приемы. В 1966—1968 пара В. Блинов — А.Макаров была одной из лучших в стране.

Vadim Krivenko, Novosti Press Agency (1967):
"[Blinov] has been singled out by the press as one of the best of the new crop of defensemen, is very fast, frequently joins in offensive moves, but as distinguished from his fellow guards, fires the puck from both the blue line and from close range."

Vyacheslav Starshinov (1971): "Blinov was a universal player: he was very fast and the power of his shot was legendary. (...) When I think of a defenceman who would fully embody the hallmarks of a modern hockey player, Viktor Blinov comes to my mind (...) This Siberian, a man very reminiscent of a good-natured bear, had an amazing and – I would say – innate understanding of the game. When you explained something to him, he answered with somewhat dull silence, but then in the game he acted like he was born with the knowledge of what to do and how to do it. (...) Remembering him, I think that defencemen who are just destroyers are easily found, but defencemen who are also builders are what we need. Not heavy barriers on the way to the goal, but sharp thinkers who are able to translate their thoughts into action. Sologubov and Ivanov knew how to build up a game, Ragulin too does know. It's a pleasure to play with such players. Viktor Blinov was of the same ilk."

Блинов был игроком универсальным: обладал очень высокой скоростью, а сила его броска была легендарной. (...) Когда я думаю о защитнике, который мог бы наиболее полно воплотить в себе черты современного хоккеиста, я вспоминаю Виктора Блинова (...) Его, этого сибиряка, очень напоминавшего добродушного медведя, отличало удивительное, я бы сказал, врожденное, понимание игры. Объясняешь ему, он как-то тускло молчит, а в игре делает все так, словно он знал это и умел от рождения. (...) Вспоминая его, я думаю о том, что защитники-разрушители встречаются часто, а необходимы защитники-созидатели. Не тяжеловесные заслоны на пути к воротам, а остро мыслящие хоккеисты, умеющие воплотить свою мысль в игровой поступок. Создавать игру умели Сологубов, Иванов, умеет Рагулин. Играть с ними одно удовольствие. Таким же был и Виктор Блинов...

Viktor Blinov's two-way game and how it enabled the Starshinov line to overcome CSKA's 1-2-2 unit (the one with Mishakov/Ionov and Romishevsky) has been mentioned above in post 239. At the 1968 Olympics, Blinov was used as halfback on the Firsov line:

Anatoy Firsov: "Viktor mastered the 'system' immediately – after all, he had always gravitated towards an active game in constant connection to the attack, and had a shot of phenomenal strength. He was never far away [from the puck] and moved a lot on the ice. To my mind, he was born for the halfback role."

Виктор освоил «систему» немедленно – ведь он всегда тяготел к активной игре, постоянно подключался к атакам и обладал феноменальной силы броском. Ему были нипочем большие расстояния, он много передвигался по площадке, и оттого, по моим представлениям, был он, что называется, рожден для амплуа хавбека.

Physical play:

Vyacheslav Starshinov (1971): "They used to say about him: 'What a strongman! What a giant!' And indeed, he was a really strong guy. But what made him stand out was not just his strength, it was also his excellent and in some ways even unique technique. The way he played the body! It's not a great pleasure for a forward to fly through the air after a forceful check and yet, an honest opponent couldn't help but appreciate the beauty and spectacularity of Blinov's bodycheck. He wasn't a rude player. He rarely took penalties. He played an honest game and didn't do anything on the sly."

О нем говорили: "Силач! Гигант!" И он был действительно крепкий парень. Но выдающимся хоккеистом его делала не только сила, но и превосходная, своя, в чем-то даже неповторимая техника. Как он играл корпусом! Не очень уж большое удовольствие для нападающего оказаться в воздухе после силового приема! И все же, когда Блинов применял силовой прием, настоящий хоккеист, против которого играл Блинов, не мог не почувствовать красоту и эффектность приема. Блинов не грубил. Очень редко его штрафовали. Он играл в открытый хоккей, ничего не делал исподтишка.

Shot:

Boris Mikhaylov: "It was challenging to play against Yury Lyapkin and Viktor Blinov of Spartak and Valery Vasilyev of Dinamo. Blinov was particularly dangerous, he had an incredibly strong shot."

Интересно было играть против Юрия Ляпкина и Виктора Блинова из «Спартака», динамовца Валерия Васильева. Особенно опасен был Блинов, обладавший броском неимоверной силы.

Vyacheslav Starshinov (1971): "It's hard to say what stood out more in Blinov's shot: the strength or the accuracy. Either way, I don't know any shooter equal to Blinov."

Трудно сказать, чего больше было в блиновском броске — силы или прицела, но равного блиновскому броску я не знаю.

Vyacheslav Starshinov (2016): "I've never seen a defenceman with a stronger and, most of all, more accurate shot. To my eyes even Firsov and Fetisov were weaker. It's not for nothing that our goalkeeper Viktor Zinger, who was renowned for his courage and could play without a mask, complained that the hardest part of his work weren't the games but the trainings at Spartak when Blinov would shoot on the goal. His shot drove through all the pads and gloves. And Anatoly Tarasov used to swear at the CSKA defencemen as they would often get out of the way when Blinov was about to shoot."

Note: Quoted after Igor Volgin.

Но защитника с более сильным, а главное, таким точным броском я так и не видел. Мне кажется, что у Фирсова и Фетисова они были все-таки послабее. Неслучайно даже наш вратарь Витя Зингер, который славился своим мужеством и мог вообще играть без маски, жаловался, что самое тяжелое в его спортивной карьере были не матчи, а тренировки «Спартака», когда по воротам бросал Блинов. Он пробивал ему всю амуницию и перчатки, а Анатолий Тарасов ругался на своих защитников, за то, что они часто расступались, когда Блинов выходил на ударную позицию.

Off-ice issues and alcoholism:

Anatoly Tarasov: "After being called up to the national team for the first time in the fall of 1966, the strong Spartak defenceman Viktor Blinov violated the sporting regime – in Canada, of all places! I had to expel him from the team immediately. And just one year later, he got into the same trouble again."

Сильный спартаковский защитник Виктор Блинов осенью 1966 года, будучи впервые включенный в сборную, находясь в Канаде(!), нарушил спортивный режим. Пришлось немедленно вывести его из национальной команды. И попал он снова в ее состав лишь спустя год.

Vsevolod Bobrov: "Viktor Blinov was a brilliant hockey player, but a very bad athlete. Discipline was a foreign word to him. Despite our best efforts, he often turned to the bottle for relaxation and eventually Vodka became his ruin."

Виктор Блинов был блестящим хоккеистом, но очень плохим спортсменом. Он чурался дисциплины. Несмотря на все наши усилия, нередко искал „отдохновение“ в бутылке, и водка в конце концов погубила его.

Anatoly Firsov: "Viktor Blinov was a most talented master, but his harmful fondness for alcohol had fatal consequences, to the distress of all of us."

Виктор Блинов, одареннейший мастер, пагубная страсть которого к спиртному стала, к общему нашему несчастью, роковой.

Leonid Kiselyov: "Blinov had been addicted to alcohol since childhood. His father was a shoemaker and every morning he sent his son to buy a bottle with the first three-ruble note he had earned that day. That's how it all began... His body didn't respond to alcohol. I don't know the right medical term, but it looked like this: If an ordinary person needs, let's say, 100 grams in order to feel the signs of intoxication, then Blinov on his part needed almost half a liter. His body didn't absorb the alcohol immediately so he would always remain sober if he drank as much as his company. But he wanted to be on par with everybody else [in terms of intoxication], so he had to drink huge doses... Besides, he was a guy who could never turn anybody down or deny anything to anybody. He never refused to have a drink with anyone."

Note: Kiselyov (1947-2014) was a player from Omsk who was active in the 1960s and early 1970s. Afterwards he became a coach. From 1988-1998 he was head coach of Avangard Omsk. Quoted after Farid Bektemirov.

Пристрастился Блинов к алкоголю с детства. Отец его работал сапожником возле стадиона «Динамо». Ежедневно первую же заработанную утреннюю «трешку» он вручал сыну, посылая того за бутылкой. Отсюда все и пошло… У него была невосприимчивость организма к алкоголю. Не знаю, как эта особенность называется в медицине, но практически это выглядело так. Если обычному человеку достаточно выпить, допустим, сто граммов для того, чтобы почувствовать признаки опьянения, то Блинову для этого же требовалось чуть ли не поллитра. Спиртное в его организме всасывалось не сразу, и в компании он всегда бы оставался трезвым, если бы употреблял напитки наравне со всеми. Но за столом ему хотелось быть таким же, как и все, поэтому спиртное принималось им в слоновьих дозах... Притом, это был такой человек, который никогда и никого не мог обидеть, никому и ни в чем не мог отказать. В том числе – и отказать в удовольствии с ним выпить.

The 1968 offseason was spent in Omsk and celebrated excessively by the local hero Blinov:

Igor Volgin (Svobodnaya Pressa): "From Omsk, Blinov's mother called [Spartak coach] Nikolay Karpov: 'Nikolay Ivanovich, call him back to Moscow. He drinks half a case of Vodka a day and no-one in town is working, everyone is drunk.'"

Оттуда звонок его матери: «Николай Иванович, заберите его — в день выдувает пол-ящика водки, а вся деревня не работает, всех споил».

Back in Moscow Viktor Blinov joined the Spartak training camp, but he didn't make it through the preseason alive:

Farid Bektemirov (championat.com): "The team decided to play basketball, but Blinov, having received the ball, passed it into the empty space. He was asked: 'What are you doing? Who do you pass to?' To which he replied: 'What do you mean? I see a lot of people there.' A few minutes later the same thing happened again. Soon afterwards Viktor's body gave in. He fell to the ground and blood started to gush from his throat. The doctors, who were urgently called, couldn't save his life. He died before reaching his 23th birthday."

Команда решила поиграть в баскетбол, но получивший пас Блинов бросил мяч куда-то в пустое пространство. Его спросили: "Кому ты пасуешь?" - на что хоккеист ответил: "Как кому? Там же полно людей". Ситуация повторилась через пару минут, а вскоре организм Виктора не выдержал. Он упал на площадку, кровь хлынула горлом. Врачи, срочно приехавшие на вызов, не успели спасти спортсмена – он умер, не дожив месяца до 23-го дня рождения.

QUOTED LITERATURE:
Anatoly Tarasov: Совершеннолетие (1968=2nd edition)
Vsevolod Bobrov: Рыцари спорта (1971) Note: Not available to me, quoted after Bektemirov.
Vyacheslav Starshinov: Я – центрфорвард (1971)
Anatoly Firsov: Зажечь победы свет (1973)
Arkady Komarov (editor): Хоккей. Справочник. ("Hockey handbook", 1977)
Boris Mikhaylov: Такова хоккейная жизнь (2008)
Farid Bektemirov: Виктор Блинов (2010) [Link]
Igor Voldin: На льду – грозные. В жизни – слабые. (2016) [Link]

 

[Theokritos]

EDUARD IVANOV (D, *1938)

Recognition in USSR:
1958-59: top 9 defenceman
1959-60: top 11 defenceman
1960-61: top 10 defenceman
1961-62: top 9 defenceman
1962-63: top 10 defenceman
1963-64: #1 defenceman, All-star
1964-65: #2 defenceman, All-star
1965-66: #3 defenceman
1966-67: #5 defenceman

National team (major tournaments):
1963 WCh, 1964 Olympics, 1965 WCh, 1967 WCh

Eduard Ivanov was discovered by Nikolay Epshteyn who used to scout young players for his team Khimik [back then still based in Moscow, not yet in Voskresensk]. He brought Ivanov to Khimik and converted him from RW to defenceman (1955). In 1957 the club moved out of town to Voskresensk, but Ivanov decided to stay in Moscow and sign with Krylya Sovietov instead. There he was paired with veteran defenceman Alfred Kuchevsky. In 1962 Ivanov moved to CSKA Moscow.

General comments:

Hockey handbook (1977): "Hockey-universalist, equally strong and useful in both defence and attack. Physically gifted, bold, fast and very skilled in puckhandling and physical play. Capable of organizing the attack. Had an accurate long pass and a strong shot from the blue line."

Хоккеистуниверсал, одинаково сильный и полезный и в обороне, и в нападении. Физически одаренный, смелый, быстрый, отлично владеющий приемами отбора шайбы
и силового единоборства, одновременно обладал умением организовывать атакующие действия, имел точный, длинный пас и мощный бросок с синей линии.

Farid Bektemirov (championat.com): "Ivanov on the ice was like a locomotive - an athlete of great size and quite muscular, yet able to skate at incredible speeds, unusual for hockey. Opponents tried, to put it mildly, to avoid direct confrontation with this imposing figure, who was capable of winning any struggle and coming out with the puck, in open ice as well as the corners. In addition, Eduard Georgievich Ivanov had (as is often the case with attacking defenders) a powerful shot, but differed from many of his colleagues in that he also had excellent vision of the ice and amazing accuracy on his passes."

Note: I used the translation provided by Sturminator here.

Он напоминал Алика Радугу из известной повести Сергея Абрамова «Выше Радуги» и одноимённого фильма – такой же неутомимый, мечтательный, амбициозный. Страстное желание добиться успеха в своём любимом деле у Эдуарда вызывало симпатии тренеров и поддержку болельщиков. (...) Иванов на льду был своеобразным локомотивом – богатырь огромного роста с десятками килограммов мышечной массы часто развивал невероятную для хоккея скорость. Соперники, мягко говоря, старались объезжать стороной эту махину, способную выигрывать любые силовые единоборства и быть первым на шайбе даже в дальних углах площадки. Ко всему прочему Эдуард Георгиевич обладал мощным (как часто бывает у атакующих защитников) броском, но отличался от коллег по амплуа великолепным видением ситуации и поразительной для оборонца меткостью.

Sometimes it's mistakenly assumed Ivanov played forward at the 1964 Olympics. He indeed ended up with the award for the Best Forward, but apparently the Soviets simply didn't acknowledge the positional specificiation of the trophy.

Tarasov (1968): "Again, the organizers of the tournament could not decide which of the Soviet players should receive a special prize. A Salomonic decision was reached: the prize was handed to our team captain Boris Mayorov, so that he could transfer it to the team and we would then decide who our best player was. At the general meeting, the players agreed with the coaches that the prize should be given to Eduard Ivanov. (...) As tight-knight and selfless as this team was, Ivanov still stood out with his amazing courage. He willingly threw himself in front of the puck, not just in desperate situations. Constantly looking for an opportunity to show his bravery and selflessness, he didn't spare himself in search of the toughest combat. And he did it all with a smile and inspired the other players with his enthusiasm."

И снова организаторы турнира не могли решить, кого же из советской команды нужно награждать специальным призом. Тогда было принято соломоново решение: отдали приз капитану нашей сборной Борису Майорову, чтобы он передал его в команду, и тогда мы сами решили, кто же у нас был сильнейшим. На общем собрании хоккеисты согласились с тренерами, что приз надо передать Эдуарду Иванову. (...) Но даже в этой дружной и самоотверженной команде выделялся своим поразительным мужеством Эдуард Иванов. Он бросался под шайбу не только тогда, когда это было уже необходимо. Эдуард сам непрерывно искал возможность проявить свое мужество, самозабвенно, с эдаким у харством, не жалея себя, бросался с открытым лицом под броски шайбы, не щадил себя в поисках жесткого единоборства. И все это он делал с улыбкой. И тем самым вдохновлял своим энтузиазмом остальных.

While he didn't play forward in his senior career, Ivanov established himself as one of the leading two-way defencemen in the Soviet Union.

Sologubov: "The hockey-defenceman has long ceased to just be a destroyer. Now he is a creator, a full-fledged partner of the forwards, someone who strikes the target no worse than the most skilled attackers, sometimes even better. A good defenceman knows how to anticipate the next moves in the development and continuation of an attack and to be back in time for the critical work on defence. (...) If you ask me which of the current defencemen comes closest to the type of a modern defenceman, the first I will name is Eduard Ivanov of CSKA, and – sometimes – Vladimir Brezhnev. To a lesser degree, Viktor Kuzkin and Aleksandr Ragulin."

Хоккейный защитник уже давно перестал быть только разрушителем. Ныне он и созидатель, полноправный партнер нападающих, который поражает цель ничуть не хуже, а иногда и лучше самых искусных форвардов. Хороший защитник — это тот игрок, кто умеет предвидеть за несколько ходов развитие и возможное продолжение атаки и вовремя поспеть на самый опасный участок обороны. (...) Если меня спросят, кто из ныне действующих защитников более других отвечает тип усовременного игрока обороны, я назову в первую очередь хоккеиста команды ЦСКА Эдуарда Иванова и в отдельных случаях—Владимира Брежнева. В меньшей степени это можно сказать о Викторе Кузькин е и Александре Рагулине.

Boris Mayorov: "Every forward can only dream of playing with a defenceman like Ivanov, a daringly courageous player who fought tooth and claw and forced his teammates to fight too. He really knew how to lead a team. I've personally never had a better partner among the defencemen I played with and I can't imagine there will ever be one. Others among our defencemen manage to give the puck to one of the forwards, but that's where it ends. Whether it is convenient for me to receive the pass or not, whether I can develop a further attack from my position – that's no longer his concern: 'Now you've got the puck, do something with it, my job is already done.' Ivanov didn't play like that, it was alien to his entire way of thinking. If the timing was bad for me and I wasn't ready to receive a pass, he would try it on his own and he would try everything, but he would keep the puck to himself and not pass it to me."

Любой нападающий может только мечтать получить в партнеры такого защитника, как Иванов, игрока отчаянно смелого, умеющего бороться до последней возможности из последних сил и заставить также бороться остальных. Вот уж кто умел повести за собой команду! Лично я лучшего партнера среди защитников не имел никогда, да и представить себе такого не могу. Есть еще у нас такие защитники: отдал шайбу нападающему точно, а там хоть потоп. Удобно мне ее принять или нет, могу ли я развить в этом положении атаку дальше — это уже не его забота: «Шайба теперь у тебя, вот сам и вьжручивайся, а я свое дело сделал». Иванов так сыграть просто не мог, это было чуждо его духу, его пониманию того, какими должны быть человеческие отношения. Если мне сейчас тяжело, если я не готов принять пас, он будет сражаться в одиночку, будет биться до конца, но удержит шайбу у себя, а мне ее не отдаст.

In 1966, Tarasov made Eduard Ivanov a halfback together with Viktor Polupanov on the second 1-2-2 line with Ragulin (D), Firsov (F) and Vikulov (F).

Firsov: "For my liking, Ivanov was a brilliant halfback. To play with him was both easy and very interesting. He went ahead daringly and the opposing defencemen did not know who to take care of, Polupanov or Ivanov."

Иванов был, на мой вкус, блестящий хавбек. Играть с ним было и легко и необыкновенно интересно. Он смело шел вперед, и защитники соперника не знали, кого же держать в первую очередь – Полупанова или Иванова.

Ivanov's passion was not always a strength, but could also turn into a weakness:

Tarasov (1987): "In Eduard there was always a youthful passion, a kind of grit and an irrepressible game fantasy. He was everywhere, got involved in physical encounters anywhere on the ice and he didn't let the opponent come to his senses or lift his head up. Even the Canadians remembered their encounters with Ivanov for a long time, as he didn't strip them off the puck with cleverness but with unusually violent temper. He neither spared himself nor the opponent. (...) He didn't concede anything to anyone, he knew how to tame an opponent like no-one else. However, his brakes didn't always work: unfortunately, he would sometimes start a scrimmage himself."

В Эдуарде всегда сидел бес юношеского задора, этакой злобы, неуемной игровой фантазии. Эдуард поспевал всюду, ввязывался в единоборства в любой точке площадки, не давая противнику опомниться, поднять голову. И эти единоборства с Ивановым тем же канадцам запоминались надолго, ибо хоть отбирал он шайбу недостаточно расчетливо, но необыкновенно зло – не жалеючи ни себя, ни соперника. (...) Ни одного раунда не уступил Эдуард никому – как никто, умел укротить противника. Однако, к сожалению, порой и сам затевал драки – не срабатывали «тормоза». Порой Иванов играл без рвения, словно по нужде – правда, лишь против соперника слабого, но на важные матчи выходил с горящими глазами…

Vyacheslav Starshinov: "Eduard was gritty, impulsive and explosive. He was passionate, maybe too passionate. He was a fighter to the bone."

Внешне они очень разные. Острый, взрывной, импульсивный Эдик. Горячий, пожалуй, чересчур горячий. Боец до мозга костей.

Boris Mayorov: "Ivanov was never an infallible defenceman. Occasionally, he commited a gross blunder and at times he cost us a goal against. But this too was a result of his character. His passion and desire to win at all costs and help his teammates made him take risks and overestimate his strength."

Иванов никогда не был «безошибочным» защитником. Порой он допускал в игре грубейшие промахи, иногда стоившие нам пропущенных шайб. Но и это шло от цельности его натуры. Страсть, желание во что бы то ни стало выиграть матч или помочь другому толкали его на риск, заставляли переоценивать свои силы.